Пир плоти - Страница 119

119

Джонсон подумал, что медики могли бы изложить историю болезни миссис Гудпастчер точнее, но общая картина была ясна и так.

— Так, значит, он уехал, миссис?..

— Белл. Миссис Белл.

— Мистер Гудпастчер куда-то уехал, миссис Белл?

Миссис Белл призналась, что этого она не знает.

— Дик, мой муж, говорит, что он уехал, но я уверена, что он дома. Оплакивает ее.

— А почему вы так думаете? — спросила Елена.

Миссис Белл заколебалась.

— Понимаете, точно я не могу сказать, конечно. Может быть, он уехал к приемному сыну, но он ничего не сказал нам, а они всегда говорили, когда уезжали куда-нибудь надолго. — Миссис Белл сделала паузу, чтобы перевести дух. — Но вообще-то бог его знает. Может быть, он уехал и забыл сказать нам — из-за всех этих переживаний.

В итоге она окончательно все запутала. Елена взглянула на дверь.

— Но молочных бутылок нет.

— Им никогда не доставляли молоко, — объяснила миссис Белл, — и газеты тоже.

— Ну, раз он не отвечает на звонок, значит, можно не беспокоиться, он, наверное, уехал, — заявил Джонсон, которому надоели эти бесплодные гадания.

— Да, наверное, — согласилась миссис Белл, но таким неуверенным тоном, что Джонсон на всякий случай позвонил еще раз, однако с тем же результатом.

Он развел руками. Миссис Белл бросила тревожный взгляд на бледно-голубую дверь и вздохнула.

— Вы случайно не знаете, как зовут его приемного сына и где он живет? — спросил Джонсон.

Миссис Белл не знала ни того, ни другого и, распрощавшись, отправилась домой, ковыляя по-утиному, как мог бы сказать какой-нибудь плохо воспитанный остряк.

— Что вы об этом думаете? — спросила Елена, когда они остались одни.

— Думаю, он действительно уехал. Что ему мешает, раз жена умерла?

— И что же теперь делать нам?

— Очевидно, ждать его возвращения. А пока что можно навестить Либмана.

Они направились к машине.

— В общем-то, особой нужды говорить с Гудпастчером нет. Вряд ли он сможет сообщить что-то новое.

Гудпастчер тем временем сидел у себя дома, глядя в пустоту. В пустоту, образовавшуюся после смерти жены. Он даже не заметил, что в дверь трижды позвонили.

* * *

Стефан Либман, все еще пребывая в нервном возбуждении, тихо прикрыл дверь своей комнаты. На несколько мгновений он замер, прислушиваясь. Убедившись, что матери поблизости нет, юноша подошел к столу. В закрытом на ключ нижнем ящике находилась небольшая металлическая коробочка, тоже запертая. В коробочке же лежали одиннадцать снимков, сделанных «полароидом». Десять из них Стефан переложил в карман, после чего аккуратно закрыл коробочку, вернул ее на прежнее место, запер ящик и вышел из комнаты.

— Ты уходишь, дорогой?

Ну конечно, как всегда, она все видит и ей все интересно. Стефан пребывал в таком напряжении, что чуть не взорвался. С большим трудом он удержался от того, чтобы высказать матери все, что он о ней думает. Терпение, сказал он себе. Теперь уже скоро он даст волю чувствам, которые сдерживал годами, но пока еще надо было подождать.

— Да, в кино. С Марком. (Какое тебе, на хрен, дело?)

— У тебя есть деньги? Или дать?

— Есть, есть. (Отвяжись, чтоб тебя!)

— Когда вернешься?

— Часов в одиннадцать. (Через пару дней. Если вообще когда-нибудь вернусь.)

— Желаю хорошо провести время.

Ничего не ответив, юноша вышел, с силой захлопнув за собой дверь.

— Куда-то собрался, Стефан?

Он не мог поверить своим глазам. Опять этот коп! Выскакивает как из-под земли, стоит ему выйти из дому. Следит он за ним, что ли? Стефан перепугался, но тут же подумал, что это глупо. Откуда он может знать?

— Ага.

— Решил немного развлечься?

Молодой человек перевел взгляд с полицейского на стоявшую рядом с ним женщину. Где-то на периферии сознания у него мелькнула мысль, что она очень даже ничего, но из-за Джонсона Стефан опять начал нервничать. Было что-то в его голосе, в выражении лица…

— Да так, пройтись.

— Не возражаешь, если мы пройдемся вместе?

О, он еще как возражал! Эти двое что-то пронюхали, не иначе.

— Зачем?

— Ну, так просто. А что, ты хочешь тайком совершить что-то противозаконное?

Стефана Либмана охватила паника.

— Еще чего! — огрызнулся он.

— Так куда же ты тогда направляешься? — Джонсон говорил спокойно, не повышая голоса, но с неослабной настырностью.

— В паб, — ответил Стефан.

Судя по выражению лица Джонсона, тот не верил ни одному его слову, но в этот момент за спиной Стефана открылась дверь и на улицу выглянула миссис Либман. Воспользовавшись этим, молодой человек проскользнул мимо Джонсона и его спутницы. На лице миссис Либман было написано подозрение, но, узнав Джонсона, она просияла:

— Мистер Джонсон! Как любезно с вашей стороны, что вы опять зашли к нам!

Тот попытался изобразить на лице улыбку, но воспоминание о здешнем угощении несколько ее подпортило.

— Вот досада! А Стефан собрался в кино. Вы ведь его хотели повидать?

Нестыковка в словах Стефана и его матери относительно ближайших планов молодого человека сразу усилила подозрения Джонсона. Он обменялся взглядами с Еленой, и, распрощавшись с миссис Либман, они не сговариваясь устремились к машине.

* * *

— Ты, маленький гаденыш!..

В слабом свете уличных фонарей фигура Рассела выглядела даже более массивной, чем обычно, но Стефан держал профессора на крючке и не собирался трястись перед ним от страха.

— Зачем так кипятиться, шеф? — отозвался он, надеясь, что голос его не дрожит. — Прошли те времена, когда вы могли шпынять меня, как вам вздумается.

119